Институт развития прессы (ИРП) - автономная некоммерческая организация, содействующая развитию профессиональных возможностей, повышению издательских стандартов и росту конкурентоспособности средств массовой информации российской региональной прессы.

Своей миссией Институт считает оказание помощи независимым, т.е. не имеющим в составе учредителей структуры власти и не получающим государственные дотации, печатным изданиям и работающим в них журналистам, способствуя достижению ими долговременной экономической самостоятельности.

Институт развития прессы среди своих основных целей видит внедрение в российское общественное сознание неоспоримого постулата: пресса является катализатором в процессе формирования гражданского общества. Именно достоверная и своевременная информация позволяет гражданину принимать обоснованные и ответственные решения.

Институт работает в тесном контакте с общественными организациями, отстаивающими права российских СМИ на открытый доступ к информации и свободу выражения мнений, и прилагает усилия к достижению консолидации профессионального сообщества журналистов.

Программная деятельность Института всемерно способствует росту экономической самостоятельности российской печати, развитию духа свободного предпринимательства и укреплению деловой активности в различных регионах страны.

Для реализации этих задач ИРП организует обучение журналистов и проводит консультации, внедряя в практику средств массовой информации российских регионов высокие профессиональные стандарты во всех сферах - от менеджмента до этики, от рекламы до производства, от маркетинга до приемов и методов подготовки журналистских материалов.

Особое внимание в работе Института уделяется оказанию правовой помощи независимым средствам массовой информации, организации юридических консультаций и мониторингу тех правовых проблем, с которыми сталкиваются газеты в регионах.

Информационную поддержку программной деятельности Института развития прессы обеспечивают пресс-центры, организующие пресс-конференции, брифинги, круглые столы по самому широкому кругу вопросов. На веб-сайте ИРП публикуются регулярно обновляемые информационные и аналитические материалы, освещающие текущую деятельность Института и его филиалов.

Объявления ИРП

Новости Медиа-клуба

Публикации статей

Дорога судьбы прошла по алмазам...

В самые трудные годы — с 1992 по 1998-й я возглавлял город Мирный

В таежном поселке

В 1955 году в Якутии были обнаружены месторождения алмазов, и началась их добыча. Я любил ходить с геологами, смотреть, как они работают. У многих «на материке» остались дети, и они с особенной заботой опекали местных пацанов. Меня даже брали в экспедиции, практически на все лето. Нас, деревенских, интересовала техника — движки, генераторы для освещения жилья. Иногда к геологам прилетали самолеты, было любопытно рассматривать их вблизи. Еще нас привлекали винтовки и пистолеты, которыми были вооружены работники экспедиции для защиты от зверья. Кроме того, в наших краях находились исправительно-трудовые лагеря. Среди рабочих экспедиции были и освободившиеся зэки. Впрочем, мы не делали различия между ними и остальными работниками, для нас все они были «нуча» — так якуты называют русских.

Мой отец зимой охотился, летом косил сено в колхозе (в середине шестидесятых колхозы стали совхозами). Мама была дояркой.

Охота в наших краях была не развлечением, а промыслом. Я, еще будучи учеником второго класса, проверял рыболовные сети, которые ставил на озере дед. Он сделал для меня небольшую лодку, чтобы я мог маневрировать вдоль снасти и доставать из нее рыбу.

Когда родители жили на ферме, я регулярно возил им за пятнадцать километров по тайге продукты из сельмага.

Недалеко от фермы работали оленеводы, и я помогал глуховатому старику: садился на домашнего оленя и слушал, в какой стороне подает голос собака — она лаем останавливала диких лосей или оленей. Мы ехали туда, и дичь становилась нашей добычей. Собаки были так обучены, что на домашних оленей не лаяли.

У американцев своя Луна…

Как-то в нашем селе организовали экскурсию в Мирный, где мы побывали на обогатительных фабриках и алмазных карьерах растущего города. Двух-, а иногда и трехэтажные дома многим из нас, никогда не выезжавшим далеко за пределы поселка, показались чуть ли не небоскребами. Но главным впечатлением все же было знакомство с добычей алмазов и обогатительным циклом. Я решил, что моя дальнейшая жизнь должна быть связана с этим производством. И поступил в Свердловский горный институт — один из старейших в стране горных вузов. Для молодежи из глубинки институт был возможностью увидеть другой мир, познакомиться с жизнью и нравами большого города, прикоснуться к цивилизации. Меня поразили «Уралмаш» — гигант машиностроения и его продукция — огромные экскаваторы, крупные дробилки…

Несмотря на тесноватое общежитие (в нашей комнате жили шесть студентов и стояли двухъярусные койки), порядок у нас был не хуже, чем в армейской казарме, а отношения между собой самые дружеские. Пьянства не было, по крайней мере его сегодняшние масштабы и не снились.

Как раз тогда, когда я проходил практику в маленьком городке, услышал по радио, что американские астронавты побывали на Луне. Рассказал об этом и был сражен наповал невежеством местных работниц: они до хрипоты спорили со мной, утверждая, что у американцев одна Луна, а у нас — другая, своя… Несмотря на мои объяснения, в общую Луну не слишком верили…

«Наука побеждать»

Из всего института только четыре человека — и среди них я — пришли в вуз, не отслужив в армии. Нас послали на двухмесячные курсы, после которых мы оказались единственными рядовыми среди других студентов, демобилизовавшихся с лычками на погонах. То есть, по армейским меркам, командиров было в несколько раз больше, чем подчиненных. На сборах пришлось туго: в наряды по кухне ходили только мы, четверо «салаг», сержантам чистить картошку было не положено. Как и мыть посуду, чистить туалеты. В общем, «науку побеждать» мы осваивали добросовестно…

В наше время не было дедовщины. А патриотизм был. Если в поселке кто-то не попадал в армию, это считалось большой неудачей.

Алмазы

После окончания института я приехал в Мирный и в 1970 году поступил слесарем на обогатительную фабрику № 3 ПНО «Якуталмаз» по добыче алмазов — самую крупную в то время в стране. Трудился в системе ПНО «Якуталмаз» семнадцать лет, был начальником цеха обогащения, цеха доводки, старшим мастером фабрики.

Алмазная промышленность была на особом контроле у председателя правительства А. Н. Косыгина. В 1974 году он побывал в Магадане и Якутии, приезжал на нашу обогатительную фабрику. О невыполнении плана даже речи никогда не шло, мы просто не имели права на сбои в работе. Это накладывало на нас повышенную ответственность и дисциплинировало. Если случалась хотя бы небольшая авария, смена оставалась на рабочем месте, пока не устраняла ее. Я думал тогда, что в режиме высокой требовательности работает вся страна. Впоследствии узнал, что, к глубокому сожалению, это далеко не так.

Несмотря на жесткий контроль, изредка случались хищения алмазов. В таких случаях устраивались показательные процессы над виновными.

Когда однажды похитили сорок каратов (в масштабах фабрики величина небольшая), сняли с работы все руководство предприятия — от директора до начальников цехов. Главным обвинением были упущения в воспитательной работе. Хотя, честно говоря, воспитывать воров на таком производстве — занятие не очень перспективное…

А воры, как оказалось, работали с масштабом, это была банда, связанная с южными республиками — Арменией и Азербайджаном. Очевидно, там алмазы подвергались огранке, поскольку нигде в стране нельзя было сбыть необработанные алмазы.

В обкоме

В 1986 году я стал инструктором отдела промышленности Якутского обкома партии. А поскольку промышленность была связана в основном с алмазами, то я занимался хорошо знакомыми мне проблемами. Тогда на партийные должности брали, как правило, специалистов. Например, рядом со мной работали энергетики, хорошо знакомые с этой отраслью по прежней работе, строители, медики и т. д. Небольшой аппарат обкома партии охватывал практически все направления жизнедеятельности региона.

Сегодня наши партийные органы отстранены от производства и занимаются в основном политикой, а в наше время они совмещали хозяйственную деятельность с политической и идеологической работой. Партийное вмешательство в экономику было эффективным. Мы не влезали дотошно в мелочи производства, а занимались стратегическим планированием, программным управлением. Такая полезная работа сейчас не ведется и вряд ли начнется в ближайшем будущем.

«Обкатанные» в обкоме специалисты направлялись на самостоятельную работу в райкомы или на высшие производственные должности.

Своего Дэн Сяопина у нас не нашлось…

В 1990 году я ушел из обкома: шли перестроечные и демократические преобразования, из Конституции изъяли шестую статью — о руководящей и направляющей роли партии в обществе. Потом вывели партийные организации с производства.

События августа 1991 года мы в провинции восприняли как попытку восстановить порядок, управляемость страной. За что вскоре поплатились, когда власти начали повсеместные расследования: кто как себя вел в те роковые дни… Меня это не коснулось — к тому моменту я уже был не у дел.

Время показало, что в плачевном состоянии страны, как и в развале СССР, виновата партийная верхушка. У нас не нашлось своего Дэн Сяопина, который грамотно провел реформы в Китае.

В самые трудные годы — с 1992 по 1998-й я возглавлял один из крупнейших районов Республики Саха-Якутия — город Мирный. Сначала было воодушевление от новой экономической системы, перехода к рынку, но потом поняли, что пришедшие к руководству страной люди не выдержали испытания властью, и особенно возможностью личного обогащения за счет достояния государства.

Дума

В 1995 году я впервые столкнулся с грязными технологиями, из-за которых чуть не проиграл местные выборы.

В 1999 году меня избрали в Государственную Думу, а в 2003-м переизбрали. Особенно трудно было работать первый срок, когда экономика была в упадке, денег в стране не хватало на решение самых насущных проблем. Сейчас благодаря высоким ценам на нефть положение улучшается.

В провинции жить уютнее…

До сих пор не могу привыкнуть к нравам мегаполиса, где каждая семья — свой замкнутый мирок, круг общения людей, как правило, узок и по большей части ограничен контактами с коллегами по работе. В провинциальных городках население — одна большая семья, где и радость, и горе общие, каждый встреченный на улице человек знаком, все делятся друг с другом новостями. Такая жизнь мне больше по душе…

Владимир Познанский

БИОГРАФИЯ:

ВИТАЛИЙ БАСЫГЫСОВ,
член Комитета по природным ресурсам и природопользованию
Фракция «Единая Россия»

Родился в 1946 году в поселке Таас-Юрях, недалеко от центра алмазодобывающей промышленности — города Мирный Якутской АССР. В 1964 году после окончания школы поступил в Свердловский горный институт и в 1970 году получил диплом горного инженера-технолога. Работал в Мирнинском районе на предприятиях производственно-научного объединения«Якуталмаз». С 1986 по 1992 год — инструктор отдела промышленности Якутского обкома партии. В 1992 году назначен главой администрации Мирнинского района. В 1995 году избран главой администрации города Мирный. В 1999 году, а затем в 2003-м избран депутатом Государственной Думы. Женат, имеет трех взрослых детей, трех внуков.