Институт развития прессы (ИРП) - автономная некоммерческая организация, содействующая развитию профессиональных возможностей, повышению издательских стандартов и росту конкурентоспособности средств массовой информации российской региональной прессы.

Своей миссией Институт считает оказание помощи независимым, т.е. не имеющим в составе учредителей структуры власти и не получающим государственные дотации, печатным изданиям и работающим в них журналистам, способствуя достижению ими долговременной экономической самостоятельности.

Институт развития прессы среди своих основных целей видит внедрение в российское общественное сознание неоспоримого постулата: пресса является катализатором в процессе формирования гражданского общества. Именно достоверная и своевременная информация позволяет гражданину принимать обоснованные и ответственные решения.

Институт работает в тесном контакте с общественными организациями, отстаивающими права российских СМИ на открытый доступ к информации и свободу выражения мнений, и прилагает усилия к достижению консолидации профессионального сообщества журналистов.

Программная деятельность Института всемерно способствует росту экономической самостоятельности российской печати, развитию духа свободного предпринимательства и укреплению деловой активности в различных регионах страны.

Для реализации этих задач ИРП организует обучение журналистов и проводит консультации, внедряя в практику средств массовой информации российских регионов высокие профессиональные стандарты во всех сферах - от менеджмента до этики, от рекламы до производства, от маркетинга до приемов и методов подготовки журналистских материалов.

Особое внимание в работе Института уделяется оказанию правовой помощи независимым средствам массовой информации, организации юридических консультаций и мониторингу тех правовых проблем, с которыми сталкиваются газеты в регионах.

Информационную поддержку программной деятельности Института развития прессы обеспечивают пресс-центры, организующие пресс-конференции, брифинги, круглые столы по самому широкому кругу вопросов. На веб-сайте ИРП публикуются регулярно обновляемые информационные и аналитические материалы, освещающие текущую деятельность Института и его филиалов.

Объявления ИРП

Новости Медиа-клуба

Публикации статей

Банковская сфера: настрой умеренно оптимистический

Скучать в осеннюю сессию нам не придется

Периодически в СМИ поднимается тема возможного кризиса в банковской сфере Российской Федерации из-за «плохих кредитов». В каком состоянии сейчас находится банковская система в России? Какие важные законы приняты Государственной Думой в последнее время для улучшения ситуации? Какие законопроекты обсуждаются? С этими вопросами мы обратились к первому зам. председателя Комитета по кредитным организациям и финансовым рынкам, председателю подкомитета по банковскому законодательству Павлу Медведеву.

На мой взгляд, в банковской системе дела монотонно улучшаются. В 2004-2005 годах был положительный скачок, когда Центральный банк России внедрял в практику закон о страховании вкладов. Здесь уместно помянуть добрым словом А.А. Козлова: именно он сделал этот закон инструментом совершенствования банковского надзора. В соответствии с законом ЦБ должен был перепроверить те российские банки, которые хотели вступить в систему страхования вкладов. А вступить хотели почти все. Поэтому у ЦБ появился мощный рычаг давления на банки, он наконец смог заставить банкиров (всех, а не только ответственных и законопослушных) вести себя так, как требует банковское законодательство.

Некоторые кредитные организации не прошли в систему страхования. Часто следствием была потеря лицензии. Так рынок очистился от самых сомнительных банков. Но и оставшиеся на рынке — априорно не худшие — зачастую вынуждены были почистить свои перышки.

Дело в том, что некоторые банки на момент первой проверки оказались в пограничной области: то ли достойны принятия в систему страхования, то ли нет. ЦБ не отторгал с порога такие банки, а давал им задание подправить свои дела. Думаю, что это делалось и во избежание повторения кризиса лета 2004 года, и как проявление доброжелательности и конструктивности сотрудников ЦБ, занимавшихся проверками. Часть банков существенно подтянулись и поэтому были приняты.

Но были и такие, которые не совсем успели к последнему звонку. По моим представлениям (которые, разумеется, может опровергнуть Центральный Банк), и эти не всегда отвергались. Они были приняты в каком-то смысле условно: доподтянешься — останешься, а нет — не видать тебе вкладов граждан. Такая тактика стала возможной для ЦБ благодаря одной «хитрости» закона о страховании вкладов, на которой в свое время настоял А.А. Козлов. Требования, предъявляемые к банку на момент вступления в систему, остаются для него обязательными навсегда. Следовательно, ускользнуть от «доподтягивания» не удастся.

Как бывший преподаватель экономического факультета МГУ я поддерживаю доверительные отношения со многими моими повзрослевшими учениками. Некоторые из них стали руководителями банков. Мои представления о состоянии банковской системы я проверяю или даже черпаю из бесед с ними. Думаю, что это позволяет мне быть достаточно объективным.

В чем суть улучшений, произошедших в банковском секторе

В значительной мере преодолен разрыв между номинальными и реальными капиталами банков. Раньше нередко бывало, что у банка за душой нет ничего или почти ничего, а он в отчетах «рисует» капитал, который позволяет ему совершать операции в значительно большем объеме, чем это безопасно. Банк рискует почти или даже только чужими деньгами, а собственных средств, необходимых для создания «подушки безопасности», нет. Разумеется, рано или поздно такой банк срывался с острия ножа, на котором балансировал, и летел в бездну вместе с доверенными ему деньгами. Я не думаю, что сегодня каждый записанный в отчете рубль действительно существует, но обманных рублей по сравнению с тем, что было раньше, стало значительно меньше.

Вторая болезненная проблема, которую в заметной мере удалось разрешить, — непрозрачность структуры собственности банков. В старые времена банки образовывались разными хитрыми способами, через оффшоры например, и нельзя было понять, кому реально банк принадлежит. Когда не знаешь, с кем имеешь дело, это плохо принципиально. Но такое положение еще и технически недопустимо по нашему законодательству. В нашем законодательстве введена так называемая субсидиарная ответственность — дополнительная ответственность собственников, которые не предотвратили банкротство своего банка и не смогли расплатиться с вкладчиками и клиентами за его счет. Эти собственники должны вернуть остаток долга уже из своих собственных денег. Ясно, что этот принцип неприменим, если владельцы банка неизвестны. Теперь более или менее известны.

Большой бедой банковской системы и большим риском для ее стабильности являются банки, совершающие сомнительные операции. Как правило, такие операции осуществляются в интересах недобросовестных бизнесменов для достижения того, что на респектабельном языке называется «оптимизацией налогообложения». Обычно применяемая здесь схема такова. Скажем, для того чтобы не платить налог на прибыль, предприятие ее обнуляет, фиктивно увеличивая расходы. Для этого оформляется платеж за мифическую услугу в пользу фирмы-однодневки. Фирма-однодневка изымает из банка деньги в наличной форме (чтобы спрятать концы в воду) и исчезает. Затем деньги делят между заказчиком — налоговым оптимизатором, фирмой-однодневкой и банком (!). Жуликам приходится договариваться с банком, так как в противном случае операция может сорваться: о ней слишком рано узнают «компетентные органы».

С этой бедой справиться очень трудно, так как операция выдачи наличных денег, сколь бы подозрительной она ни была, сама по себе является законной. Тем не менее и эта беда — в значительной мере благодаря усилиям А.А. Козлова — заметно пошла на убыль. Так как банкиры, специализирующиеся на обналичивании, сами прекрасно понимают, что они творят, у них, образно говоря, дрожат руки, и они в суете совершают те или иные нарушения закона, за которые их и карают.

К сожалению, нередко на место одного уничтоженного банка, специализирующегося на обналичивании, приходит другой, купленный, по существу, той же шайкой мошенников и обслуживаемый физически тем же персоналом, который только что был пойман за руку. Именно о таких людях 8 сентября на банковском форуме в Сочи говорил А.А. Козлов. Он предложил распространить уже имеющуюся в нашем законодательстве возможность «запрета на профессию» для особо «отличившихся» руководителей банка и на непосредственных исполнителей грязных операций. И хотя соответствующая поправка еще не только не принята, но даже и не написана, успехи ЦБ в борьбе с криминальным обналичиванием очевидны: еще 4-5 лет тому назад эта «услуга» стоила порядка одного процента от суммы, теперь, по слухам, приходится «отстегивать» почти пять.

С горечью должен заметить, что титанические усилия ЦБ по борьбе с криминальным обналичиванием денег в значительной мере можно было бы заменить простым выполнением Закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», в котором сказано: «Федеральные органы исполнительной власти в пределах своей компетенции и в порядке, согласованном ими с соответствующими надзорными органами, предоставляют организациям, осуществляющим операции с денежными средствами или иным имуществом, сведения… об утерянных, недействительных паспортах, о паспортах умерших физических лиц, об утерянных бланках паспортов». Сказано это было 28 июля 2004 года и не сделано до сих пор.

Принцип цивилизованного банковского дела «Знай своего клиента»

Конечно, наша банковская система далеко не идеальна. Тысячу раз было повторено, что она обидно маленькая: все российские банки вместе меньше одного крупного западного банка. Значительная часть банков не имеет капитала даже в 5 млн. евро – общепризнанной нижней грани, в большей или меньшей мере обеспечивающей устойчивость банковского бизнеса. Но, с другой стороны, никакая банковская система в мире не развивается так быстро, как российская (ее важнейшие характеристики вырастают в год в полтора-два раза). Нигде банки не умеют так органично вписываться в местные условия. Мне рассказывали трогательные истории о механизме взаимодействия банка с заемщиком в некоторых районах России, где еще сохраняются патриархальные традиции в отношениях между людьми. Там нельзя не вернуть долг потому… Читатель может домыслить: потому, что получишь нож в спину. На самом деле острее ножа позор семьи. И из года в год кредитуется какой-нибудь, пусть крошечный, бизнес (как, например, выращивание нескольких десятков овец), и из года в год кредиты аккуратно возвращаются, и дело никогда не доходит ни до позора, ни до ножа. В таких регионах обычно важнейший принцип цивилизованного банковского дела «Знай своего клиента» доведен до абсолюта. Кредитор начал изучать заемщика еще в общем детском саду.

О совершенствовании законодательства

Естественно, здоровье банковской системы сильно зависит от совершенства законодательства. За последние 4-5 лет и здесь сделано немало. О законе о страховании вкладов я уже сказал. Он, кроме отмеченного мною решительного влияния на улучшение надзора, повысил доверие к банковской системе, а следовательно, ее устойчивость. Риск панических изъятий вкладов гражданами резко снизился, поэтому и юридические лица могут меньше тревожиться за судьбу своего банка. На фоне этого многострадального закона (борьба за его принятие продолжалась 12 лет) общественность не заметила принятие другого, может быть, не менее важного закона, за который тоже пришлось немало побороться в свое время. Закона, который передал процедуру ликвидации и банкротства банков из рук ПБОЮЛ'ов (среди которых, безусловно, встречались честные люди, но в недостаточном количестве для такой ответственной миссии) в руки Агентства по страхованию вкладов (АСВ). Рациональность этого шага совершенно очевидна. Аналогичная система десятки лет успешно работает в США. В случае неудовлетворительной работы есть с кого спросить, а АСВ есть чем ответить: у Агентства нет тещи, на которую записаны городские хоромы, и жены, за которой числится загородный дворец. Но зато есть капитал, за счет которого можно компенсировать потери кредиторов банка в случае, если суд признает деятельность АСВ по поиску активов банкрота неудовлетворительной. Но думаю, что дело до суда никогда не дойдет, потому что АСВ кровно заинтересовано найти каждую оставшуюся за душой должника копейку. Дело в том, что, выплатив застрахованные вклады гражданам, АСВ становится одним из кредиторов банка-банкрота и так же, как другие кредиторы, заинтересовано получить свои деньги назад.

Теперь, когда банкротством банков занимается АСВ, можно сделать следующий шаг: разрешать передавать бизнес банкрота крепкому банку. Тогда последний выполнит все обязательства перед клиентами лопнувшей кредитной организации, а в русском языке укоренится знакомая американцам присказка: «Вам очень не повезло, если ваш банк обанкротился в пятницу, поскольку вам ваших денег придется ждать до понедельника».

Важным достижением Комитета Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам стал закон, расширяющий круг организаций, через которые можно оплачивать коммунальные услуги, услуги связи и т.п. Теперь это не обязательно должен быть банк, а может быть, скажем, магазин. Этот закон вызвал многомесячную острую дискуссию. Все были согласны с тем, что в интересах граждан увеличить количество «окошечек», в которые можно протянуть деньги. Мнения разделились по поводу того, как это сделать так, чтобы деньги не пропали. Дискуссия оказалась конструктивной. Было найдено удовлетворившее все спорившие стороны решение: магазин может принимать квартплату, если заключил договор с банком и стал агентом последнего. При такой схеме человек платит в магазине, а ответственность за проведение платежа лежит на банке. То есть стало более удобно, но не менее надежно.

Участь сограждан облегчила также поправка в законодательство, отменившая обязанность гражданина предъявлять паспорт при совершении каждой, самой ничтожной банковской операции, например, оплаты посещения ребенком детского сада. Паспорт больше не потребуется при платежах до 30 тыс. руб. и обмене валюты в пределах 15 тыс. руб.

О планах

В настоящее время на повестке дня стоит тяжелая проблема потребительского кредита. И дело не в том, что количество «плохих кредитов» растет: их суммарный объем все еще не так велик, чтобы «невозврат» мог нести в себе макроэкономические угрозы. Более опасно то, что слишком часто банки излагают непонятным для заемщика образом условия кредитного договора. Мне приходилось наблюдать случаи, когда гражданин был абсолютно уверен в том, что кредит обойдется ему в 15% годовых, а реально пришлось платить 66%. Ситуацию можно было бы урегулировать с помощью специального закона, который ввел бы определенные стандарты прозрачности и удобопонятности кредитного договора. Такой закон давно подготовлен правительством, но никак не вносится из-за затянувшейся процедуры согласований.

К теме потребительского кредита примыкает проблема сбора просроченной задолженности физических лиц. Если для экономики с целом, как я сказал чуть выше, «невозврат» не представляет актуальной опасности, то для отдельного банка необязательность заемщика может нести смертельную угрозу. Все чаще банки передоверяют сбор долгов так называемым коллекторским агентствам. К сожалению, деятельность таких агентств плохо урегулирована в законодательном плане. Я надеюсь, что нам удастся еще в этом году внести в законодательство необходимые коррективы.

Есть еще один важный и болезненный вопрос. Это проблема дольщиков. В Госдуме образована депутатская комиссия под председательством Валерия Рязанского, которая пытается помочь уже обманутым дольщикам и не допустить обмана в будущем.

Комиссия предложила схему долевого финансирования строительства, при котором застройщик не может собирать деньги непосредственно с граждан. Между гражданином и застройщиком должен быть помещен банк. Банк будет принимать деньги граждан и кредитовать строительство. Банкиры смогут прекрасно позаботиться о том, чтобы кредит не был растранжирен, а Центробанк проследит за надежностью банка. Разумеется, схему нужно тщательно проработать, обсудить с банкирами и строителями и превратить в текст закона. Но идея мне кажется заслуживающей внимания.

Кроме перечисленных перед нами стоят задачи восстановления в правах банковских вкладов в мерном золоте, усовершенствования налогообложения доходов по депозитам, введения в легальный оборот сложных финансовых инструментов, необходимых для повышения устойчивости финансового рынка…

Скучать в осеннюю сессию 2006 г. нам не придется.